О религии в Англии

Есть ли религия в Англии? Есть, есть, да еще какая! У безумца, который бы вздумал в этом усомниться, все сомнения немедленно бы исчезли, как только бы он прочел или услышал новогоднее послание королевы Елизаветы II своему народу¹. Ведь Ее Величество обращалась к британцам не только как их, британцев, королева, но и – это для нас самое главное – как глава их церкви (Church of England), догматически и литургически вполне христианской. Значит, с религией как будто все в порядке: одно королевство, одна королева, одна религия. Но не будем торопиться с выводами. В своем замечательном послании королева говорит (с сочувствием и поистине материнской теплотой) о религиях своих подданных – об индуизме, исламе, иудаизме и даже буддизме, подавая этим пример веротерпимости, невиданной со времен Александрии последних веков до нашей эры.

Над входом в главное здание Лондонского университета – огромный плакат: «Женщины, сестры, из мира разврата, беспринципности и оппортунизма придите к нам, в мир разума, праведности и чистоты! Ислам вам даст новый мир!» Конечно, даст – уже дал. На ступеньках перед входом в мой колледж сидят двадцать-тридцать девушек с головами, замотанными в чадры, и оживленно разговаривают на английском, качество которого недвусмысленно говорит об их происхождении и воспитании. Неприглашенный, я вступаю в разговор на правах «старшего члена колледжа» (это чисто университетское выражение; я уже пятнадцать лет читаю в этом колледже курс «Введение в изучение религии»):

– Что вас заставляет предпочесть ислам «родной» (я знаю, что это слишком сильно, но продолжаю) англиканской религии?

– Только в исламе стремящийся к духовному обновлению найдет прямой и широкий (тут я не мог не вспомнить про «угольное ушко» евангельского изречения) путь к Богу. В христианстве женщине всегда приходится бороться за свое место, особенно в англиканстве (где королева Елизавета II, напоминаю читателю, – глава всей церкви).

– Не в этом дело, – вступает в диалог другая новообращенная, демонстративно нордические серо-голубые глаза которой не скроет никакая чадра. – Христиане – оппортунисты, а ислам – это религия революции.

– Да посмотрите хоть на архиепископа Кентерберийского, доктора Кэри!

Я подумал, что даже вовсе отчаявшийся в своих религиозных исканиях человек не захочет смотреть на доктора Кэри². Но в то же время я подумал и о том, что если бы мне пришлось выбирать между доктором Кэри и покойным аятоллой Хомейни, то сильно опасаюсь, что (из чистого оппортунизма, конечно) выбрал бы первого.

Перелистываем сегодняшний «Таймс». Борьба за восстановление этических ценностей – религиозных, конечно. За восстановление ценностей какой религии? Христианской, конечно. Именно к ней полускрыто отсылают речи лейбористских лидеров и вполне откровенно – консервативных, не говоря уже о высказываниях будущего главы англиканской церкви Чарльза, принца Уэльского, который уже сейчас демонстрирует свою компетенцию в религии вообще (боюсь, что это станет его вторым хобби после многолетнего увлечения архитектурой). Но о чем же все-таки идет речь и к кому конкретно обращаются лейбористы (пока прочно у власти), консерваторы, да и сама королева? Да, разумеется, все к тому же среднему классу, религиозность которого, по словам ведущих фигур англиканской церкви, катастрофически падает, а аполитичность – неуклонно возрастает.

Но что же такое тогда религиозность, если взглянуть на всю нашу «религиозную ситуацию» в аспекте исторической и даже возрастной динамики?

Тридцать лет назад средний класс был четко поляризован по поколениям. Старшие еще жили в «послевоенном» времени, ходили в свои приходские церкви и боялись «мирового коммунизма» и оккупации Великобритании Советским Союзом. Младшие еще жили в своем «послереволюционном» (хотя никакой революции в «их» 60-х и начале 70-х так и не произошло) времени, не ходили ни в какие церкви и только начинали искать себе какую-нибудь «новую» религию и экспериментировать с новыми религиозно-мистическими движениями и течениями. (Я очень хорошо помню, как в 1976 году один тогда весьма известный профессор-иезуит, исходя из необходимости «одной для всех», «единой» христианской, то есть католической, религии, единого для всего человечества политического устройства, делал вывод о желательности советской оккупации Европы. Ну а потом – посмотрим.)

Сейчас в том же среднем классе разделение между «старшими» и «младшими» носит совсем иной характер, что не может не отразиться на «религиозной ситуации» в целом. Наиболее ищущие из «младших» снова начинают искать другую религию – ну, ту, скажем, которая еще не надоела (не замечательный ли критерий религиозности?!), и обязательно (в этом основное отличие от прежних «мистических» поисков!) одну для всех, и уже наверняка истинную. Отсюда – растущая популярность ислама.

Наименее ищущие из «младших» ограничивают свои поиски деньгами. «Деньги деморализуют наше общество, превращают его в толпу беспринципных атеистов», – говорит один из крайних апологетов того, что я назвал бы этическим индивидуализмом, Мэри Вудхауз. «Религиозность – это не отказ от денег, а освобождение от одержимости деньгами», – объясняет один известный английский священник из Йоркшира. Его сосед, епископ Дарема (Дарем – единственный город в Англии, а возможно, и в Европе, которым управляет епископ), объявил несколько лет назад, что истинное христианство – это вера в торжество человеческого разума. (Ну прямо как будто старик вывалился из середины XVIII века!) «Вера в персонифицированного бога, так же как и в какое бы то ни было индивидуальное бессмертие (души или чего там еще угодно другого), – это не религия, а суеверие, подобное вере в существование привидений и в посмертную кару в виде ада», – сказал лет десять назад один ученый теолог из Кембриджа. А другой (еще ученее) епископ из Бирмингема, знаменитый Монтефиоре³, предложил вычистить из Священного писания все места, где плохо говорится о евреях, потому что истина религии – в ее человечности, а не в «слепом следовании традиции».

С моей точки зрения – а я уже четверть века здесь живу и даже некоторым образом «занимаюсь религией» – в приведенных выше примерах британской «религиозности» и религии можно видеть не только поверхностность, оппортунизм и просто глупость, но и проявление чисто английского эксцентризма. Один мой очень хороший знакомый, типичнейший представитель «интеллигентной» прослойки среднего (ну, может быть, чуть выше) класса, директор средней школы и верный член англиканской церкви, точнее, наиболее либерального и просвещенного ее крыла, всегда меня уверял, что религия в Англии выживет, только если «смело пойдет навстречу современности» (он убежденный сторонник допущения женщин к богослужению) и, главное, «станет союзником науки». Словом, нормальный прогрессивный интеллектуал. Вы можете себе представить мое изумление, когда однажды после долгой и интересной беседы о пережитках магии, ведьмах и колдунах в Уэльсе и Корнуэлле он мне сообщил (именно сообщил, а не «признался»!), что он и его жена периодически подрабатывают, совершая ритуал изгнания бесов (экзорцизм) и очищая от злых духов и привидений дома и сады.

– Не шутка ли это, мой дорогой друг?

– Нисколько, ведь люди так страдают от всякого рода наваждений, что готовы платить немалые деньги за помощь в освобождении их и их родичей от дьявольской нечисти.

Так вот, поверьте, с его стороны это никак не беспринципность: просто британская широта взглядов с легкой примесью британского же эксцентризма.

Не верите? Совсем недавно в газетах было сообщение о том, что солдаты и офицеры одного из полков Ее Величества специально пригласили «знающего» англиканского священника (с дипломом магистра теологии из Кембриджского университета), чтобы тот «запретил» появляться привидению, которое регулярно навещало бараки и до того обнаглело, что по ночам приходило в «святая святых» – офицерскую столовую («Наверное, выпить захотелось», – острили солдаты не без дрожи в голосе).

Но не будем забывать о еще одной черте британского характера и английской культуры. Это свободомыслие, без которого английская церковь так же немыслима, как без садоводства и благотворительных базаров. И пусть исламские фундаменталисты грозят (не на площадях, а в аудиториях Лондонского университета) адскими (и земными) муками врагам ислама и американским империалистам, пусть по Пиккадилли в два ряда шествуют две процессии: одна – танцующих под барабаны кришнаитов (Харе Рама), другая – отбивающих (под военный барабан) строевой шаг солдат Армии спасения. Религия в Англии остается «внизу» религией среднего класса, которая о себе вообще предпочитает не говорить, а «вверху» – религией теологов из Оксфорда и Кембриджа, наследников великих вольнодумцев XVIII века и деистов XVII века. Последняя не прочь поговорить, только ее предпочитают не слушать. Да и кого вообще здесь слушают?

Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется покинуть и новообращенных мусульман, и свежеиспеченных индуистов, и даже англиканских епископов и направиться в обширную религиозную периферию, столь условно и неинтересно обозначаемую словом «сектантство». Сектанты не «внизу» и не «наверху», они, скорее, «вокруг» и практически везде. Попробуем взглянуть на них взглядом хотя и внешнего, но все же живущего в Англии наблюдателя.

И одно весьма важное для понимания религиозной ситуации в Англии обстоятельство: ни в коем случае не следует смешивать чисто религиозные секты со всякого рода организациями и движениями, носящими религиозный характер, но не выполняющими специфических религиозных функций. Скажем, общество последователей Георгия Ивановича Гурджиева в Лондоне – это пример именно такой организации, а свидетели Иеговы – это просто христианская секта. Но, разумеется, это чисто условное разделение (тех и других вместе в одном Лондоне более четырех тысяч). Это феноменальное разнообразие религий перекрывается, но никак не упраздняется широко прокламируемой идеей их единства, вытекающей из идеи «религии вообще» (лорда Герберта, Юма и других английских просветителей Нового времени). «Религия – это то, что объединяет людей, а не разделяет их», – в один голос заявляют архиепископ Кентерберийский, архиепископ (католический!) Вестминстерский, главный раввин Великобритании доктор Сакс и муфтий Абдула из Брэдфорда. Прекрасно, но как же быть с сектами, движениями и организациями, более или менее неопределенными в отношении «известных всем» религий?

Действительность опережает наши самые смелые намеренья. Я уже намеревался закончить эту скромную статью, когда совершенно неожиданно получил – что бы вы думали? – циркулярное письмо, извещающее меня о введении особой категории религиозных сект, движений и организаций: «Новые религиозные движения». В циркуляре (выпущенном «Зимним религиозным семинаром» Лондонской школы экономики) об этих новых (понимай – странных) религиозных движениях говорится, что необходимо как можно скорее изучить их характер, их практику и их способы привлечения новых членов. В качестве примера приводится мистическое движение Новых друидов (друиды – древние кельтские жрецы, упоминаемые еще Юлием Цезарем). Далее, необходимо установить, в какой мере практика (обряды и так далее) данной исследуемой религиозной группы включает в себя парапсихологическое и паранормальное и, соответственно, с какого точно возраста можно разрешать детям вступать в такого рода «новые движения», так чтобы это не повредило их здоровью, психике и моральным устоям. Конечно, специалисты по религии должны помогать полиции и психиатрии.

И наконец – но тут я снимаю шляпу, потому что никому, кроме англичан, такого не придумать – необходимо решить (речь идет об упомянутых выше «Новых друидах»), в каких случаях жрецам и магам, если тем случилось попасть в тюрьму, должно быть разрешено ношение их жреческого одеяния.

Так, в общем, обстоит дело с религией в Англии.