Занимательная гебраистика: сокровищница книг

Гилберт Честертон как-то сказал: «Если детективы читают чаще, чем справочники, значит они интереснее». Судя по всему, прочие литературные жанры и другие виды книжной продукции знаменитый автор детективов всерьёз не воспринимал - или же считал, что упомянутые им виды книг символизируют всю существующую художественную и нехудожественную литературу.

После того, как Гутенберг изобрёл печатный станок, количество книг всех видов и жанров неуклонно росло. Процессу помогало ещё и то, что грамотных людей становилось всё больше - те весёлые времена, когда умение читать и писать было редким даже среди рыцарства, давно прошли.

В ервейских общинах даже в Средние века уровень грамотности был гораздо выше, чем у тех народов, среди которых евреи жили - мальчиков чуть ли ни с детства мучили в школах изучением иврита и чтением Торы. Учителя, конечно, утверждали, что этот процесс является большим удовольствием, но сложно поверить в то, что пяти- или шестилетние дети принимали эти утверждения всерьёз. Читать они, тем не менее, учились, и крепко усваивали, что евреи являются «народом Книги» - причём, как не сложно понять, имелась в виду одна конкретная книга.

В определённый момент, однако, её стало не хватать. Случилось это ещё до того, как Бен-Йехуда задумал сделать иврит разговорным языком. Активисты «Хаскалы» - еврейского движения просвещения - сочли, что одной книги недостаточно и занялись созданием светской ивритской литературы. Возможно, среди написанных ими книг были и детективы, но это не столь важно. Важен же тот факт, что книг становилось всё больше, и их надо было где-то хранить.

При этом, как ни странно, слова для обозначения библиотеки в иврите не было. А так как сами библиотеки существовали, пришлось выкручиваться - во времена Просвещения их называли или «бейт сфарим» - «дом книг», или «оцар сфарим» - «сокровищница книг». Несколько десятков лет пользовались этими словосочетаниями и были вполне довольны, но вдруг ситуация изменилась - Бен-Йехуда начал свою деятельность и расширил правила ивритского словообразования.

Пользуясь этими правилами, его сын Итамар Бен-Ави воспользовался словом «сэфер» - «книга» и придумал слово «сифрия». Правда, изначально его планы были другими - он предполагал использовать это слово для обозначения книжного магазина, для библиотек предполагалось другое слово (хотя и образованное от того же корня). Но тут вмешалась общественность - она не проводила голосований и не давила на Бен-Ави, а просто явочным порядком стала называть новым словом не книжные магазины, а библиотеки.

Неизвестно, был ли разочарован этим изобретатель слова, но, по крайней мере, у мест, где хранили детективы и справочники, появилось обозначение.