Эзотерический орех

После безуспешных поисков легендарного старика в нескольких калифорнийских домах прес­тарелых мы наконец узнали, что его взяла под опеку семья тибетцев и он переехал жить вместе с ними. Тибетец, открывший нам дверь, задал два вопроса: «У вас была назначена встреча с про­фессором?» – «Нет». – «А вы раньше встречались с господином Смитом?» – «Нет». – «Хорошо. Он сейчас к вам выйдет».

Светлое лицо, живая улыбка и нелицемерная радость скоро появившегося Хьюстона Смита (род. 1919), честно говоря, незабываемы. Он сразу объяснил, что мне надо из него вытащить все, что он способен сказать, потому что сейчас он находится в публичном пользовании.

Сын строгих американских миссионеров родился в Китае, где прожил в маленьком поселке первые 16 лет жизни, воспринимая религиозную практику в ее разновидности как естественную часть по­­вседневности. Благодаря счастливым встречам с учителями Хьюстон Смит всю свою долгую жизнь серьезно занимался религиозной практикой нескольких традиций и по сей день ежедневно чита­­ет священные тексты буддистов, Бхагавадгиту и Евангелие. Возможно, под влиянием таких тра­диционалистов, как Рене Генон, Смит с самого начала своей академической жизни в американских университетах (а на пенсию он вышел в 1983 году) был уверен, что ядро всех религий свидетельствует об одном и том же, но приблизиться к этому ядру возможно только посредством многолетней прак­тики.

Его самая известная книга «Религии мира» выросла из серии телепередач. Она вышла в 1958 году, впоследствии появилось еще несколько переработанных и дополненных изданий (общий тираж – более двух миллионов экземпляров). Особенность этой книги в том, что каждая из религий в ней представлена с точки зрения не внешнего наблюдателя, а внутренней практики. Благодаря знакомству с Олдосом Хаксли Смит серьезно отнесся к опытам и видениям, вызванным мескалином, который открыл ему другие слои реальности и пробудил научный интерес к исследованию энтеогенов – веществ, позволяющих пережить особые состояния сознания. Его дружба с Тимоти Лири привела к совместному «Гарвардскому проекту псилоцибина» (1960–1962), в котором практически исследовались психологические аспекты употребления мескалина и ЛСД. В 90-е годы прошлого века именно благодаря авторитету Смита Конгресс США признал сакраментальную значимость и легитимность кактуса пейот для религиозных ритуалов индейских племен.

Примерно к своему 90-летию Хьюстон Смит написал очень человечную автобиографию «Рассказы удивления. Приключения в охоте за божественным» (Tales of Wonder. Adventures Chasing the Divine, 2009).

А. Р.

Мы приехали сюда, чтобы поговорить с интересными людьми.

Ясно. То есть вы считаете меня интересным?

После всего того, что я о вас прочитал, мне кажется, что вы можете оказаться интересным человеком.

«Могу оказаться!» Хорошо сказано! «Могу оказаться!» Что ж, давайте вы­ясним, интересный я человек или скуч-
­ный.

Давайте.

Давайте.

Один из вопросов, который меня иногда озадачивает, состоит в следующем: если в самом существе религии имеется некая истина, то почему так много людей ее не видят?

Ну потому что она не очень хорошо выражена. О ней не говорится доступно. В этом причина.

Полагаю, вам встречались атеисты.

Конечно, встречались. Когда кто-то говорит, что он атеист, я отвечаю: «Сохрани вас Бог!» (Смеется.)

Вам не кажется, что атеизм – это своего рода слепота по отношению к трансцендентной реальности?

Я думаю, атеисты сосредоточены на институции, а в мире никогда не было и никогда не будет институции, прекрасной во всех отношениях. Здесь я обычно прибегаю к аналогии со скорлупой и грецким орехом. Институция – это скорлупа, но суть все-таки в орехе. Впрочем, если мой ответ вас не удовлетворил, продолжайте спрашивать.

Среди атеистов есть и очень умные люди – например, Кристофер Хит­ченс. Они не такие идиоты, чтобы не отличать внутренний опыт от институции. Скорее, они думают, что религиозный опыт, доступный верующим, не имеет под собой никакой основы. Они считают его иллюзией, им кажется, что верующие занимаются самообманом.

Знаете, в таких разговорах, как этот, полезно иногда повторять то, что я услышал от вас, чтобы увидеть, правильно ли я вас понял. Сейчас у меня еще одна проблема: я забыл то, что вы сказали. Позвольте мне сослаться на науку – клетки кратковременной памяти умирают первыми, и это значит, что я не помню, что вы спрашивали. Спросите меня еще раз.

Некоторые умные атеисты считают, что религиозный опыт – иллюзия и проблема не в несовершенных институциях, а в иллюзиях и желании религиозных людей поддаваться самообману.

Не согласен. Совершенно не согласен.

С чем именно вы не согласны?

Отвечу вопросом на вопрос: неужели вы думаете, что вот это все – а под «этим всем» я имею в виду Все­ленную в целом и все, что в ней есть, – неужели вы думаете, что это все мог­ло возникнуть случайно? И пока вы размыш­ляете над этим вопросом, поз­вольте мне добавить вот еще что. Глубочайшее открытие в физике… – у меня есть друзья на физическом фа­культете в университете Беркли, так вот, они говорят, что глубочайшим открытием в физике является то, что мы живем в нелокальной вселенной. Здесь нужно объяснить термин «нело­кальный».

Да.

(Молчит.) Думаю, как бы это сфор­мулировать… Одно из величайших от­крытий Эйнштейна… Вы знаете, кто такой Эйнштейн, да? Так вот, одно из величайших открытий Эйнштейна состоит в том, что у времени нет ни­какого объективного основания, все зависит от людей вроде нас с вами, проецирующих это самое время. Само оно не абсолютно.

Вы говорите о времени на квантовом уровне или применительно к большим масштабам?

Нет, подождите. Я ссылался на Эйн­штейна, утверждая, что объективного пространства и времени не существует, что они проецируются из определенного места – например, отсюда, где мы сидим. Если бы нас здесь не было, там не было бы ни пространства, ни времени. Поэтому я не думаю, что можно верить в то, что эта вселенная, столь точно просчитанная, могла возникнуть случайно.

Но даже если она возникла не случайно, какое отношение это имеет к религиозному опыту?

Здесь возникает новый вопрос: является ли предмет нашего опыта – например, Бог – реальным или мы его придумываем?

Да, вопрос именно в этом.

На мой взгляд, ответ не может состоять в том, что мы просто приду­мываем. Все, что мы переживаем, об­­ъективно есть, и все это настолько экстраординарно, что не могло не быть сотворенным бесконечным существом. Религиозный же опыт и есть переживание этого бесконечного и бесконечно реального существа. Скептики, насколько я понимаю, будут, напротив, настаивать на том, что все это просто случилось. Мне это кажется абсурдным. Ну то есть если бы магнитное притяжение было на один пикометр… Постойте, здесь нужно сказать, что пикометр – мельчайшая единица… Чтобы было понятно, скажем, это одна сотая толщины человеческого волоса – настолько это мелкая единица. Так вот, если бы притяжение было на один пикометр сильнее, разрушилась бы вся материя во вселенной и у нас не было бы никакого пространства и времени. А если бы оно было на один пикометр слабее, все разлетелось бы на части и у нас не было бы ни столов, ни стульев, ни человеческих тел.

Почему вы думаете, что такое незначительное существо, как человек, может иметь какую-то связь с создателем вселенной?

Хороший вопрос. Я всегда узнаю хороший вопрос, потому что у меня на него нет легкого ответа и я должен думать. (Думает.) Пожалуйста, сфор­мулируйте свой вопрос еще раз.

Почему вы думаете, что такое незначительное существо, как человек, может переживать связь с создателем вселенной?

Это хороший вопрос. Потому что… (Смеется.) У вас такой вид, как будто вы думаете, что заманили меня в ловушку, из которой я уже не выбе­русь, но я вот что скажу. Нас нельзя считать незначительными именно по­тому, что это бесконечное существо находится внутри нас. Это наша глубочайшая стихия. Обычно я называю ее «душой» – именно эта стихия по­рождает наши тела… Теперь, я полагаю, вы скажете, что я просто придумываю все это.

Нет, я так не скажу. Но как установить связь с этим глубочайшим уровнем в нас самих?

Посредством медитации. Но суть в том, что полная связь с ним нам недоступна, мы способны лишь приблизиться к нему.

Но я слышал, что некоторым удавалось установить эту связь, пережить определенное единение.

Да, мистикам удавалось.

Вы мистик?

Хороший вопрос. (Смеется.) У меня были моменты, когда… Знаком ли вам термин «энтеоген»? Вы человек обра­зованный, много знаете… Так вот, если принять немного мескалина или ЛСД, мозг попадает в мистическое состояние, в котором все абсолютно совер­шенно. Это и есть переживание божественного, из которого развилась или была выстроена вся эта вселенная.

Если вы описываете переживание под мескалином как переживание божественного, то как вы ответите человеку, который скажет, что весь этот опыт – всего лишь продукт деятельности вашего голо­вного мозга, обусловленный химическими реакциями и не имеющий ничего общего со вселенной? Что это просто ваш мозг создает оп­ределенные образы?

Мой мозг не смог бы всего этого сотворить. Неужели вы думаете, что мой мозг или ваш мозг мог бы создать осязаемую вселенную – хотя бы в пределах того, что мы имеем в этой комнате? Не думаю, что мой мозг соз­дал хотя бы вот это. (Хлопает ладонью по столу.)

Ну какой-то же мозг наделил формой всю находящуюся здесь материю.

Какой-то мозг придал форму этой деревяшке?

Да. Но давайте вернемся к мескалину: почему вы называете этот опыт переживанием божественного? Что внутри самого этого опыта свидетельствует о том, что он божественный?

Хорошо. Мне нужно подумать, потому что, мне кажется, я знаю, что вы скажете мне в ответ. (Думает.) Давай­те вернемся к тому, что вы говорили: вы го­ворите, что какой-то другой мозг спла­­нировал эту деревяшку, правиль­но?

Нет, какой-то другой мозг придал этому дереву определенную форму.

Да, плотник.

Естественно. Но вопрос не в этом. Мой вопрос касался ваших переживаний под мескалином. Почему вы описываете этот опыт как переживание божественного?

Потому что божественное – это… Здесь я должен снова обратиться к науке. Мозговые клетки, отвечающие за кратковременную память, умирают первыми; из-за этого я не помню, что вы только что спросили, и прошу вас задать вопрос еще раз.

Я спрашивал о вашем опыте под мескалином. Вы описали его как божественный.

Думаю, было бы корректнее сказать, что это был не опыт переживания божественного, а что это был опыт, описание которого неотличимо от опыта переживания божественного.

Есть ли у вас опыт божественного?

Все человеческие добродетели – доброта, сочувствие, бескорыстие – и то, в чем они совпадают, есть божественное. Но в этой аналогии их совпадение происходит в математической точке, которая, как вы хорошо знаете, не занимает никакого пространства и времени. То же самое относится и к божественному.

Зачем исповедовать ту или иную религию?

Это способствует подъему духа. Взять, к примеру… Знакомо ли вам такое понятие, как «психосоматическая медицина»? Религия учит, что мы в хороших руках, и одно только это дает такую поддержку душе, что эффект чувствуется и на телесном уровне. Тело становится более энергичным.

Что же дает душе такой толчок? Осознание того, что мы в хороших руках?

Толчок душе дает убежденность лю­­бой религии в том, что мы в хороших руках. Мы в руках бесконечного существа, которое обычно называют Богом, и он, она или оно – местоимения здесь никогда не работают – помогает нам по ходу жизни, направляя наш следующий шаг, и дает нам силу сделать этот самый шаг.

Религии, кажется, отличаются одна от другой. Вы утверждаете, что у всех у них есть некое общее ядро.

Есть.

Не могли бы вы описать это ядро?

Опишу. Но сначала мы должны разобраться вот с каким вопросом. Нуж­но различать между экзотерическим и эзотерическим. Воспользуюсь аналогией. Ex- значит «вне», оно отно­сится к внешним проявлениям. «Эзоте­рическое» означает «внутреннее». Если воспользоваться аналогией с грецким орехом, то скорлупа будет внешним, а орех – внутренним.

Но у нас вроде бы несколько орехов с несколькими ядрами. Не один.

Погодите минутку. Экзотерически религии отличаются друг от друга. Эзо­­терически они одинаковы. Удовле­творит ли вас такой ответ?

Нет. Он мне кажется очень стран­ным, потому что люди, практикующие ту или иную религию, любят объяс­нять, кем они не являются: они-де не христиане, не мусульмане, не буддисты. И они исходят из внутренней практики, из ядра. Поэтому ваше описание не соответствует тому, как в этом мире практикуются религии.

Нет. Они говорят это с экзотерической точки зрения, а экзотерически, как я уже сказал, религии очень сильно отличаются друг от друга.

Но что дает вам право утверждать, что у всех религий одно и то же ядро?

Есть восемь религий откровения. Экзотерически говоря, они очень разные; часть из них монотеистические, как ислам, в других бог дан в трех ипостасях, как в христианстве… Но, может быть, я говорю не о том. С чего мы начали?

Я спросил, откуда вы знаете, что у всех религий одно и то же ядро. И вы начали говорить, что есть восемь религий откровения.

Да. И все эти религии утверждают, что имеется бесконечное, всемогущее существо. Называть его можно как угодно, но оно всемогущее и всеведущее. И еще оно благое.

Никогда не видел, чтобы в буддистских текстах что-либо описывалось как всемогущее и благое.

Верно. Но помните, Будда, согласно легенде, сел под дерево Бодхи, зная, что он не поднимется, пока не достигнет просветления. И дальше там сказано, что проснулся он со словами: «Чудо из чудес, Будда – в каждой песчинке». Я рассказываю это, потому что мне кажется, что это отвечает на ваш вопрос.

Вы сказали, что у всех религий в отношении бога имеется три общих понятия: всеведение, всемогущество и благость. Как эти три понятия представлены в буддизме? Всемогущество и благость там уж точно особенно не подчеркиваются.

Когда речь идет о том, что Будда – в каждой песчинке, это равносильно тому, что Будда присутствует везде, одушевляя все сущее, что, на мой взгляд, и есть всемогущество.

Расскажите, как религия или религиозные обряды помогают справиться со смертью?

Все религии учат, что смерть – это еще не конец. Это всего лишь, если можно так выразиться, разворот на 180 градусов, причем этот разворот приводит к куда более прекрасному, блистательному миру, чем тот, что мы имеем здесь.

ОК. Но верите ли вы лично, что после смерти попадете в куда более прекрасный мир?

Конечно! Верю! И это не просто попытка принять желаемое за действительное; наука свидетельствует о том же. На самом деле мы уже там. Одно из двух величайших открытий Эйнштейна состоит в том, что никакой объективной реальности нет. Нам кажется, что мы находимся здесь, в объективной реальности, отделенной пространством и временем, но пространство и время – всего лишь наши проекции, которых на самом деле нет.

Последний вопрос. Какую самую важную вещь вы поняли в своей жизни?

У нее две части: что мы в хороших руках и что – это первая часть – в благодарность за это мы должны делать все возможное, чтобы помочь друг другу.

Спасибо.

Пожалуйста. Спасибо вам за то, что почтили меня своим визитом.