Какая горилла? Почему люди не замечают паранормальных явлений

Представьте, что вы смотрите баскетбол. Команда, за которую вы болеете, выступает в белом, противник – в черном. В самый разгар матча в центр поля спокойно выходит некто в темном костюме гориллы, машет публике лапой, после чего покидает поле. Думаете, вы заметили бы это необычное происшествие? Большинство наверняка скажут, что да. И будут не правы.

Наша система восприятия отфильтровывает – без всякого участия сознания – львиную долю доступной нам информации. Благодаря этой фильтрации действительной частью нашего опыта становится лишь крохотный ручеек информации – по некоторым оценкам, одна триллионная от имеющейся на самом деле. И тем не менее на основе этого ручейка информации наше сознание выстраивает то, что мы ожидаем увидеть. Так, если мы сосредоточены на игре нашей любимой команды в белом, существенно снижается вероятность того, что мы заметим, что по полю движутся темные объекты. Это в полной мере относится даже к таким очевидным объектам, как гориллы. Психологи называют этот феномен «слепотой невнимания», и это лишь один из способов, каким уже имеющиеся у нас убеждения, интересы и ожидания формируют наш способ восприятия мира и заставляют не замечать очевидного.

Именно из-за этих слепых пятен люди, которые десятилетиями мыслят и действуют в рамках западного научного мировоззрения, оказываются не способными увидеть некоторые общие черты человеческого опыта. Это мировоззрение, как любой набор внушаемых с детства культурных установок, действует, как шоры, которые надевают норовистым лошадям, чтобы они вели себя спокойно. Все, что попадает в поле зрения, ограниченное шорами, видно предельно ясно, но заглянуть за шоры настолько трудно, что через некоторое время просто забываешь о том, что твое поле зрения ограничено.

Важную часть человеческого опыта, отсеченную этими шорами, составляют паранормальные феномены: всем известны жутковатые истории, связанные с телепатией и ясновидением, которые свидетельствуют о глубокой взаимосвязанности явлений, неуловимой на уровне обычных чувств и выходящей за пределы повседневных понятий о пространстве и времени.

Исключение таких феноменов создает «уловку-22». Опыт всего человечества, вполне заслуживающий доверия, относящийся ко всем периодам истории, ко всем культурам и не зависящий от уровня образования, настойчиво свидетельствует, что паранормальные явления существуют. Но Большая Наука – особенно в том ее виде, в каком она представлена в крупных газетах и популярных журналах вроде Scientific American – настаивает, что их нет.

Хорошо, но тогда давайте ответим на вопрос, выходила ли горилла на баскетбольное поле? Это можно выяснить, прибегнув к высокоэффективным научным методам, позволяющим нейтрализовать в процессе исследования мировоззренческие аксиомы. С их помощью можно исследовать вопрос без предрассудков, то есть отнестись к нему так же, как относится к баскетбольному матчу человек, который не болеет ни за одну из двух команд. Беспристрастный наблюдатель заметит гориллу – если она действительно выходила на поле – с гораздо большей вероятностью.

Такого рода исследованиями занимаются уже больше ста лет, и – сколько бы этого ни отрицали на официальном уровне – решение принято: какие-то паранормальные явления действительно существуют. Но, как и в случае со слепяще очевидной гориллой, не все способны их воспринять. (На самом деле, как и большинство обычных людей, ученые тоже имеют опыт столкновения с паранормальными феноменами, но, как в сказке про новое платье короля, они еще в колледже усваивают, что говорить об этом нецелесообразно с политической точки зрения.)

Вот пример подобного невидения. Skeptical In­quirer, этот Playboy для энтузиастов-ниспровергателей, опубликовал в номере за июль-август 2008 года статью нейрофизиолога Амира Раза и психолога Рэя Хаймана, в которой они делятся впечатлениями о закрытой научной встрече по «аномальному познанию», состоявшейся в Университете Британской Колумбии в июле 2007 года. «Аномальное познание» – нейтральный эвфемизм для паранормальных явлений, эвфемизм, позволяющий избежать ассоциаций со спиритическими сеансами и духоборчеством, которые неизменно приходят на ум, если употреблять расхожие термины вроде парапсихологии, экстрасенсов и пр. Я был одним из организаторов этой встречи. Мы пригласили шестьдесят известных ученых, в том числе нескольких лауреатов Нобелевской премии, работающих в самых разных дисциплинах и представляющих различные научные направления.

Имея в виду общий скептицизм издания, в котором Раз и Хайман напечатали свою статью, не приходится удивляться ее содержанию: авторы настаивают, что услышанное на этой встрече не показалось им убедительным, что ничего интересного там не было и что исследовать аномальное познание научными методами – все равно что заниматься бессмысленными поисками зубной феи (именно такой термин использовал Раз).

Прежде чем я скажу то, что я собираюсь сказать, должен оговориться, что я был чрезвычайно рад видеть Раза и Хаймана на этой встрече и уважаю их мнение. В науке всегда есть место для критики; как выразился в другом контексте президент Дабья, bring’em on[1. «Да нападайте уже». С этим вызовом Джордж Буш-мл. (прозвище отображает техасское произношение его второго инициала, W) обратился к «террористам» через месяц после вторжения США в Ирак в 2003 году. Позже он принес извинения.]. Меня в данном случае заботит тот факт, что плодотворная дискуссия порой оказывается невозможной, потому что одна из сторон изначально считает обсуждаемый предмет плодом фантазии. Чтобы доказать это, я без всякого снисхождения укажу на проблематичность выводов, которые делают эти два автора.

Одну из основных своих претензий Раз выражает так: ему было бы «любопытно посмотреть на убедительные с научной точки зрения доказательства существования паранормальных феноменов, то есть на такие, которые получены в ходе многочисленных успешных экспериментов, произведенных несколькими независимыми исследователями и давших подчиняющиеся определенным правилам воспроизводимые результаты. Увы, пока я не нашел ни одного такого доказательства».

Прочитав это заявление, я почувствовал примерно то же, что переживаю в последнее время, проезжая мимо заправки. Что там написано? Галлон бензина стоит сколько? Разве мы не обсуждали сразу несколько классов повторяемых экспериментов в ходе встречи в Университете Британской Колумбии? Я, например, делал обзор экспериментов, посвященных «предчувствию» – бессознательному прекогнитивному эффекту, который множество раз воспроизводился в ходе независимых успешных экспериментов. (Почти все из двадцати известных мне на сегодняшний день экспериментов дали ожидаемые результаты, десять из них являются сами по себе статистически значимыми.)

Среди исследователей, знакомых с литературой по паранормальным явлениям, подавляющее большинство не сомневаются в наличии некоторых интересных феноменов, которые трудно объяснить случайностью или влиянием каких-либо известных заурядных артефактов. В принципе, продемонстрировать эти явления не сложнее, чем показать воздействие на организм новых фармацевтических препаратов или медицинских процедур. Чаще всего эти явления незначительны, сильно зависимы от психосоциального контекста и других параметров среды и требуют серьезной и тщательной работы по сбору данных, чтобы преодолеть статистический шум, создаваемый десятками трудно интерпретируемых привходящих факторов. Однако они реальны и воспроизводимы в лабораторных условиях.

Реальны и воспроизводимы, но все равно то, что Раз называет «убедительными» доказательствами их наличия, для него не существует – как минимум пока. Если рассматривать данные о наличии чего бы то ни было, исходя из убеждения, что существование данного феномена исключительно маловероятно (как маловероятно появление гориллы на баскетбольном поле), то заставить убедиться в реальности этих феноменов могут лишь супермощные свидетельства. Это должна быть не просто серия успешных экспериментов, произведенных независимыми исследователями, как того требует Раз, а получение настолько сильных эффектов, чтобы добиться их повторения смог любой, в любом месте, в любое время; при этом эффекты эти должны сохранять стабильность на протяжении длительного периода времени. И еще лучше, если они будут предсказаны теорией, не сильно противоречащей общепринятой догме касательно того, как устроен этот мир.

Такой тип доказательств я называю «НЛО, приземлившимся на лужайке Белого дома». Увы, столь сильные доказательства доступны крайне редко, особенно когда имеешь дело с феноменами, располагающимися на самых подступах к неизвестному. Бесспорно, свидетельства существования паранормальных явлений сегодня не того качества, чтобы попасть в спецвыпуск новостей, прерывающий показ последнего эпизода сериала «Остаться в живых» сообщением о приземлении НЛО на лужайке Белого дома (да и разве поверил бы кто-нибудь такому сообщению, будь оно трижды истинным?). Доступные сегодня доказательства напоминают, скорее, информацию о регулярных пролетах НЛО над Капитолием, подтверждаемых видеосъемкой и одновременно замеченных радаром, пилотами самолетов и сотнями свидетелей на земле. Такого рода доказательства кого-то наверняка убедят.

Хотя подождите. Описанное мной появление НЛО имело место в Вашингтоне в 1952 году. Со­общение об этом напечатали все ведущие газеты. Но кто помнит об этом сегодня?

Возможно, помнит как раз Рэй Хайман. Хайман получил свою докторскую степень в 1953 году в Университете Джонса Хопкинса, расположенном недалеко от Вашингтона. Профессор психологии Хайман давно на пенсии, однако на протяжении пятидесяти лет он оставался одним из главных критиков парапсихологии в академических кругах. Основная претензия, высказанная им в статье в Skeptical Inquirer, сводится к тому, что не существует легко воспроизводимых паранормальных эффектов. В подтверждение он заявляет, что «сторонник существования паранормальных явлений сообщил о мета-анализе [определенного класса телепатических экспериментов] со средней величиной эффекта значительно выше нуля с коэффициентом несогласия выше миллиона к единице, тогда как другой мета-анализ приводит к заключению, что средняя величина эффекта не отличалась от нуля». (Мета-анализ – это количественное исследование результатов большого количества схожих экспериментов.) Хайман подкрепляет свое утверждение ссылкой на мнение нескольких парапсихологов, признавших, что предъявить доказательства типа «приземления НЛО на лужайке Белого дома» чрезвычайно трудно. Исходя из этого, он заключает, что парапсихология не заслуживает серьезного научного внимания. Хайман высказывает это мнение на протяжении полувека.

Только имеется небольшая проблема. Пара­психологи, на которых он ссылается, рассказывали о хорошо известных сложностях, связан­ных с получением по требованию сильных воспроизводимых эффектов. Однако ни один из них не сомневается, что объем собранных доказательств свидетельствует о действительном существовании аномалий. Избирательный пересказ Хаймана мало чем отличается от нежелания признать ясные визуальные доказательства пролета НЛО над Капитолием, обоснованное тем, что единственно приемлемыми для этой цели данными было бы приземление НЛО на лужайке Белого дома ровно в полдень с последующим появлением из летательного аппарата пилотов-инопланетян, которые предложили бы чай с пирожными президенту и вице-президенту США, а затем с невозмутимым видом выстрелили бы в лицо вице-президенту из артиллерийской установки (поскольку рассматривали этот акт как знак дипломатической дружбы, неверно проинтерпретировав новость о том, что вице-президент выстрелил в лицо своему другу[2. 11 февраля 2006 года вице-президент США Дик Чейни ранил на охоте своего друга, прокурора Техаса Хэрри Уиттингтона. Инцидент был квалифицирован как несчастный случай.] – но я отклоняюсь).

Но есть еще одна проблема, и проблема куда более важная. Убийственное заключение Хаймана состояло в том, что не все мета-анализы экспериментов, связанных с телепатией, приводили к позитивным результатам. Упоминание мета-анализа, согласно которому «средняя величина эффекта не отличалась от нуля», подкрепляло его тезис о том, что связанные с телепатией эксперименты ненадежны и невоспроизводимы, а следовательно, им нельзя доверять. Исследование, на которое он ссылается, опубликовано в 1999 году британскими психологами Джулией Милтон из Эдинбургского университета и Ричардом Уайзманом из Университета Хартфордшира. Они проанализировали сделанную ими самими выборку экспериментов, связанных с телепатией, получили позитивный, однако статистически незначительный результат, после чего вполне резонно заключили, что ничего интересного в этой области не происходит. Повторюсь: в науке всегда есть место для споров. Кроме тех случаев, когда заключения являются ошибочными. Как выяснилось, расчеты британских психологов были неверными.

Профессор статистики Калифорнийского университета в Ирвайне Джессика Утс разъяснила на встрече в Университете Британской Колумбии, что Милтон и Уайзман задействовали в своих расчетах методологию, занижавшую имевший место телепатический эффект. Если бы они употребили тот же (более простой и более эффективный) метод, который использовался во всех остальных опубликованных на данный момент мета-анализах телепатических экспериментов, они бы пришли к тому же заключению, что и все остальные. А именно к тому, что имеются значительные позитивные и воспроизводимые доказательства существования телепатии, полученные в контролируемых лабораторных условиях.

Хайман присутствовал на докладе Утс. Не знаю, почему он решил не упоминать ее выводов, хотя он и признал, что это свело бы на нет все его претензии. Поэтому не исключаю, что ничего загадочного за его нежеланием ссылаться на Утс не стоит.

Но отбросим спекуляции. Предельно ясно одно: перемена убеждений – вещь настолько редкая, что каждый такой случай стоит пикника на лужайке Белого дома. Поэтому если в описании эксперимента на первый взгляд не обнаруживается никаких ошибок, следующим шагом скептики обязательно будут интересоваться, кто его проводил: по их мнению, люди, допускающие существование паранормальных явлений, будут подходить к исследованию с меньшей строгостью, чем те, кто существования этих явлений не допускает. В самом деле, воинствующие скептики давно говорят о том, что исследователям, не убежденным в существовании паранормальных явлений, никогда не удавалось получить в ходе этих экспериментов те же результаты. К сожалению, скептики почти никогда и не проводят подобных исследований, а в тех редких случаях, когда это происходит, они не обнародуют в своих статьях достаточно подробностей, чтобы можно было оценить их результаты. Таким образом, мы действительно не знаем, насколько обоснованными являются подобные подозрения.

То есть не знали до недавнего времени. В 2005 году два крайне скептичных психолога, Эдвард Дельгадо-Ромеро из университета Джорджии и Джордж Ховард из университета Нотр-Дам, провели телепатический эксперимент того же типа, что мы рассматривали выше. К их большому огорчению, после серии из восьми исследований они получили значительный позитивный результат, причем этот результат полностью соответствовал сделанным ранее мета-аналитическим оценкам (основываясь на тысячах предпринятых ранее попыток, можно оценить коэффициент успешности, который должен получить любой, кто проводит стандартный телепатический эксперимент). Дельгадо-Ромеро и Ховард получили именно этот коэффициент. Надо отдать им должное: они опубликовали результаты своих экспериментов.

Однако в их статье присутствовал поразительный поворот: они заканчивают свой текст тем, что отвергают результаты собственных экспериментов на основании дополнительного исследования, проведенного с помощью придуманного ими самими специально для этого случая и никем больше не проверенного экспериментального метода, который в итоге и дал статистически значимый негативный результат! Рассуждая сугубо статистически, серьезные негативные результаты столь же важны и столь же неслучайны, как и серьезные позитивные. И тот, и другой показывает, что имеет место что-то интересное.

Проиллюстрировать случай с невидимой гориллой можно и по-другому – показав асимметрию, присутствующую в газетных репортажах о паранормальных явлениях. В январе 2008 года издания по всему миру приветствовали первые убедительные результаты, полученные в ходе телепатического эксперимента двумя гарвардскими исследователями. Boston Globe писала: «Данные, полученные при сканировании мозга, не подтверждают существования экстрасенсорного восприятия. В академическом мире на парапсихологические исследования наложено негласное табу, однако два гарвардских ученых пошли на то, чтобы разрешить вековой вопрос: насколько реальным является экстрасенсорное восприятие? Сложный эксперимент, который они провели, свидетельствует: его нет – как минимум данные, полученные с использованием новейших сканеров мозга, не позволяют выявить объективных доказательств его существования».

Наконец-то. Раз и навсегда. Современный магнитно-резонансный сканер мозга впервые использовали для того, чтобы разрешить вековой вопрос. Высокотехнологичное «нет», полученное в ответ на этот вопрос, кажется окончательным, пока не прочитаешь статью, в которой говорится, что один из шестнадцати тестов дал колоссальной значительности результат, соответствующий приблизительным оценкам показателей, которые должны были быть получены, если бы экстрасенсорное восприятие было реальным. Однако авторы не поленились объяснить, почему результат в этом случае был, скорее всего, искусственным, и поэтому в газетах об этой интригующей части эксперимента ничего не сообщалось. (Другой вопрос в том, почему авторы исследования построили эксперимент таким образом, что позитивные результаты в его рамках могут быть с такой легкостью отброшены.)

Но бог с вами, исследование проводилось в Гарварде, поэтому его результаты нельзя не считать окончательными. В конце концов, гарвардские ученые впервые в истории воспользовались этими дорогущими мистическими магнитно-резонансными сканерами, чтобы заглянуть в глубины мозга, и никакого экстрасенсорного восприятия там не увидели. Вот и весь разговор, разве нет?

Вообще-то нет. Было ли это первым исследованием паранормальных явлений, проведенных с помощью магнитно-резонансного сканера? Нет, оно было даже не вторым. И не третьим, не четвертым и не пятым. Оно было шестым. И все предыдущие эксперименты, проведенные после 2000 года, давали значимые подтверждения существования паранормальных эффектов. Однако газеты по какой-то причине этого не заметили, хотя большая часть этих исследований находятся в свободном доступе на сайте PubMed.gov – онлайн-архиве научных статей, относящихся к вопросам здоровья и медицины.

Я мог бы продолжать в том же духе ad nauseum[3. До тошноты(лат.).], рассказывая, как игнорируются или извращаются до неузнаваемости научные данные, связанные с паранормальными явлениями. К сожалению, имеется бессчетное множество историй о гориллах, гуляющих незамеченными вдоль границ человеческого знания. К ним относятся серьезные научные заявления о том, что причины глобального потепления не имеют ничего общего с человеческой деятельностью, исследования, доказывающие, что ВИЧ не вызывает СПИДа, воспроизводимые электрохимически-ядерные реакции, некогда известные под именем «холодного ядерного синтеза», достоверные сообщения о появлении НЛО и так далее. В академической среде все эти идеи встречают стойкое общественно-политическое сопротивление, поэтому заслуживающие доверия контраргументы трудно найти и еще труднее обсудить в рамках научных форумов, особенно если тебя не прикрывает серьезная фаланга телохранителей. Одним из лучших источников информации об этих «пограничных» научных темах является Journal of Scientific Exploration – реферируемый междисциплинарный журнал, изданием которого занимается Общество научных исследований.

Без лишней навязчивости эти истории указывают на скелет, спрятанный в шкафу Большой Науки. В общественном восприятии наука выступает как безупречно рациональное предприятие, в рамках которого накапливающееся знание медленно, но верно преодолевает упрямый скептицизм. В реальности наука ничем не отличается от любой другой сферы человеческой деятельности и как таковая представляет собой область, где эмоции всегда берут верх над разумом. В науке как минимум столько же ослиного упрямства и сознательной невнимательности, как в политике и религии.

Сможет ли научный мейнстрим, прячущий в шкафу этот нерациональный скелет, когда-нибудь признать, что паранормальные явления требуют серьезного исследования? Думаю, что сможет. В какой-то момент признание этого факта станет неизбежным. Мы имеем дело с человеческим опытом, свидетельства о котором появляются уже на заре человеческой истории, с опытом, который не исчезает и в жестко контролируемых условиях лабораторных опытов, проводимых с использованием сложнейшего оборудования и в соответствии с тончайшими исследовательскими методиками. Поэтому какие-то из этих феноменов со временем будут обязательно интегрированы в мейнстрим. Когда именно, сказать не могу. Наверное, этот процесс займет от десяти до пятидесяти лет.

Произойдет ли это потому, что накопленные данные в конце концов одолеют скептицизм? Скорее всего, нет. Макс Планк, физик, придумавший идею «кванта» для квантовой механики, писал когда-то: «Новая научная истина берет верх не потому, что ей удается убедить противников и заставить их обратиться к свету, а потому, что оппоненты в конце концов умирают, и появляется новое поколение, уже привыкшее к этой истине». Некоторые из шестидесяти участников встречи в Университете Британской Колумбии были как раз представителями этого нового поколения, и хотя горстка стариков, конечно же, будет, подобно ослам, упорствовать в своем скептицизме до самой смерти, из письменных отзывов других участников, собранных до, во время и после встречи, было ясно, что после обсуждений большинство стало относиться к аномальному познанию с большей открытостью, чем раньше. Я ожидаю, что эта тенденция сохранится и что когда-нибудь мы достигнем порога, преодолев который сможем различать таящихся среди нас невидимых горилл с большей легкостью, чем раньше. И уже днем позже никто не вспомнит, что сама эта тема считалась некогда весьма и весьма спорной.