Занимательная гебраистика: двухколесный

По словам Бернарда Шоу, «Газета — это печатный орган, не видящий разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации». Если немного развить мысль великого драматурга, то можно сказать, что и падение с велосипеда и крушение цивилизации для прессы одинаково интересны — о них можно написать.

При этом появление новой цивилизации прессе, как правило, неинтересно совсем — в основном потому, что по уровню зрелищности уступает не только крушению цивилизации, но даже и падению с велосипеда. С велосипедом же дело обстоит совсем плохо — если некоторые случаи падения с него пресса как-то освещает, то история его появления так и остаётся покрытой мраком.

При этом значение велосипеда в жизни человеческого общества непрерывно растёт. Рост этот далеко не всегда освещается прессой, и судить о нём можно зачастую по косвенным признакам — например, по наличию необходимости в обозначающем его слове. В иврите эту необходимость почувствовали достаточно рано — по крайней мере, судя по тому, что первое упоминание ивритского названия велосипеда имело место в 1899 году, и придумано оно было, видимо, самим Элиезером Бен-Йехудой.

Название было создано вполне стандартным методом — прямым переводом французского слова «bicyclette», буквальное значение которого — «двухколесный». Нестандартным были используемые средства. Взяв встречавшееся ещё в Ветхом Завете слово «офáн», для его «удвоения» Бен-Йехуда вынул из нафталина грамматическую форму, именуемую «двойственным числом». В незапамятные времена этой формой обозначали два предмета (обычное же множественное применялось уже когда их было три или больше). Причём, времена эти действительно были незапамятными — даже в Ветхом Завете эта форма встречалась в весьма ограниченном количестве устойчивых конструкций и больше нигде не применялась. В результате появилось слово «офанáйим», которым пользуются до сих пор. Правда, применение настолько устаревшей грамматической формы придало новому слову некоторую органичность — само слово «офáн» тоже было не так чтобы широко употребимым, и для обозначения колеса пользовались (и пользуются до сих пор) пришедшим из Ветхого Завета же словом «гальгáль».

Неизвестно, в какой именно ситуации сам Бен-Йехуда почувствовал необходимость в этом слове, но, придумав его, он решил одну проблему. И если раньше на иврите можно было описать только одну из упомянутых Бернардом Шоу тем — крушение цивилизации, то теперь стало возможным описать и падение с велосипеда.