Занимательная гебраистика: контора

Президент Чехии Вацлав Гавел как-то сказал: «Я на самом деле обитаю в системе, где слова могут потрясти всю структуру управления, где слова могут быть сильнее, чем десять дивизий». Гавел знал, о чём говорил - у слов, написанных или сказанных им, зачастую бывал именно такой эффект.

Однако для того, чтобы слова могли потрясти структуру управления, необходимо выполнение двух условий. Во-первых, эта самая структура должна существовать. Во-вторых, необходимы слова, причём не только те, которые её потрясут, но и те, которые будут обозначать саму структуру и её составные элементы.

В Палестине начала ХХ века структура управления существовала. Правда, относилась она к Османской империи и говорили её представители по-турецки. Что никоим образом не мешало отдельным идеалистам считать, что в обозримом будущем османская структура управления сменится еврейской, а совсем радикальные идеалисты при этом полагали, что будущая структура управления ещё и заговорит на иврите. Дело было за малым - заранее подготовить для этого почву и обеспечить будущую систему управления необходимыми языковыми средствами.

Как и во многих других областях, нехватка лексики была критической. В частности, не было термина для обозначения того, без чего не может существовать ни одна даже самая захудалая административная система - конторы. Строя планы создания своей национальной системы управления, необходимо было, прежде всего, придумать, как называть место, где будет сидеть чиновник. За решение этой проблемы Элиезер Бен-Йехуда взялся лично.

Подход был выбран, как обычно, неординарный. В поисках решения Бен-Йехуда проштудировал ТАНАХ и обнаружил в книге Исход упоминание одежды первосвященника. В наименовании одежды было использовано слово «бигдéй-срад». Первое слово - «бэгед» - означает одежду, а вот второе Бен-Йехуда счёл более-менее соответствующим современному понятию «официальная одежда». Далее была применена одна из существующих моделей словообразования, и появилось слово «мисрáд», значение которого - «контора», а буквально - место, где совершаются официальные действия.

Правда, значение этого слова было практически сразу расширено, и оно стало обозначать любое место, где пишутся документы - не обязательно официальное. Позже же это слово помогло ещё и решению проблемы заимствованной лексики - когда было решено, что слово «министерйóн» (обозначающее, как несложно понять, министерство) не очень подходит для возрождающегося языка, оно тоже было заменено словом «мисрáд» (видимо, по аналогии с английским «government office», но это не более, чем предположение).

Таким образом, слово даже не потрясло структуру управления, а послужил, практически, основой для её создания.