«Незалежнiсть», или О стиле Зеленского

Ольга Медведкова, французский искусствовед и писательница русского происхождения, анализирует особенности стиля Зеленского и мужество украинцев, опираясь на размышления французского философа Владимира Янкелевича. Откуда это величие духа в сочетании с юмором и бесстрашием?

11 сентября Владимир Зеленский опубликовал в своем телеграм-канале видеозапись пожаров после российских бомбардировок электростанций в Харьковской и Донецкой областях. Последствием было полное отключение электричества в этих регионах. Россияне продолжают открыто и цинично – как и с самого начала их вторжения в Украину – проводить «операцию» против гражданского населения. Эта видеозапись сопровождалась следующим комментарием Зеленского по-русски, поскольку эта короткая речь была адресована россиянам:

Вы до сих пор думаете, что мы «один народ»? Вы до сих пор думаете, что сможете нас испугать, сломать, склонить к уступкам? Вы действительно так ничего и не поняли? Не поняли, кто мы? За что мы? О чем мы?

Читайте по губам:

Без газа или без вас? Без вас.

Без света или без вас? Без вас.

Без воды или без вас? Без вас.

Без еды или без вас? Без вас.

Холод, голод, тьма и жажда для нас не так страшны и смертельны, как ваши «дружба и братство». Но история все расставит по местам. У нас будет газ, свет, вода и пища. БЕЗ вас!

Этот текст показателен для стиля Зеленского, стиля очень особенного, очень личного, всегда крайне конкретного, но в то же время насыщенного энергией поэтической и – даже хочется сказать – почти псалмической. Эта энергия проистекает не столько из ритмических повторений, сколько из скачков: от конкретного к главному, от мелких фактов к символам. Создается впечатление, что это происходит у него естественно, и именно эта замечательная естественность выдает в нем политического деятеля и оратора огромного таланта. Настанет день, когда его речи будут опубликованы, их будут изучать¹.

Но уже сейчас мы наблюдаем у него эту отличительную черту: полное отсутствие медленных и вялых объяснений, никакой демагогии или стереотипов. Когда кажется, что вот сейчас, как бы по недосмотру, последует какое-то клише, он немедленно превращает его в нечто противоположное. «Но история все расставит по местам», – говорит он избитую фразу. И мы ждем, что сейчас услышим привычное: «Враг будет повержен». Но нет, он выражается предельно конкретно и ясно: «У нас будет газ, свет, вода и пища. БЕЗ вас!» Это «БЕЗ вас!» – начало освобождения. Освобождение – это условие, без которого невозможна жизнь. А если нет жизни, то зачем нам свет, зачем нам пища? И вот так, простым оборотом, Зеленский восстанавливает мировой порядок, связь между вещами, иерархию ценностей.

Более длинные выступления Зеленского перед международной аудиторией, его короткие ежевечерние обращения ко всем украинцам в течение вот уже более семи месяцев, как и его краткие тексты в социальных сетях, являют разительный пример почти забытого нами политического стиля: это политическая речь, обладающая созидательной энергией и потенциалом. Такому слову можно верить. Такое слово может стать плотью так же, как стала плотью «свободная Франция» де Голля. Один приятель недавно напомнил мне, что когда де Голль произносил эти два слова, они не соответствовали никакой реальности, невозможно было говорить о какой бы то ни было «свободной Франции». Чему же они соответствовали? Тому же, что и слова Зеленского: «Вы действительно так ничего и не поняли? Не поняли, кто мы? За что мы? О чем мы?»

Вместе с Зеленским я тоже хочу задать россиянам этот вопрос: понимаете ли вы, кто такие украинцы? За что они? О чем они? Думаю, не понимают. Начиная с 2014 года, со времен Майдана, украинцы пытаются это объяснить. Они говорят об этом в своем государственном гимне на стихи Павла Чубинского (1862), который они распевают по любому поводу, будто это их любимая песня: «Ще не вмерла Украïни нi слава, нi воля…» И дальше: «Душу й тiло ми положим за нашу свободу…»

Мне хотелось бы задать тот же вопрос не только россиянам, но и всему миру, всем нам: понимаем ли мы действительно, кто такие украинцы? За что они? О чем они? Я хочу удостовериться. Я верю и надеюсь, что в целом понимаем. Слушая, что они говорят, и видя, что они делают на протяжении вот уже семи месяцев, мы должны были это понять. Так же как в 1980 году мы сразу же поняли, что происходит в Польше и о чем говорит «Солидарность». Кстати сказать, начиная с 2014 года, говоря о своей свободе, украинцы пользуются словом польского происхождения (по-польски niezależność). Они употребляют его вместо слов «свобода» и «воля», тех же самых, что и русские. Они поняли, что по-русски эти слова означают, скорее, свою противоположность! Они назвали центральную площадь в Киеве майданом Незалежностi (площадью Независимости). В этом слове, как и во всех украинских словах, все буквы русские, кроме буквы i, которую язык сохранил и которая стала сегодня символом украинской независимости и ее европейскости. Одна эта буква i стоит всего слова «незалежнiсть» («независимость»).

Каждый вечер Зеленский обращается к украинцам. Как многие украинцы, он по происхождению русскоязычный, но украинским владеет в совершенстве. Он благодарит их снова и снова, он повторяет это слово благодарности: «Дякую». Он не боится его повторять. Стóит выучить украинский хотя бы для того, чтобы послушать Зеленского. Я надеюсь, что скоро во французских школах введут преподавание украинского языка: нам нужно знать этот язык свободы, стойкости, солидарности. На этом языке слово «незалежнiсть» сегодня произносится с невероятной энергией и верой всеми в Украине – от главы государства до прохожих на улице.

Изюм, Балаклея и более 300 населенных пунктов. Со сломанными домами, но не сломанными людьми. Они не забыты Украиной. Они освобождены Украиной. Они будут отстроены Украиной. И навсегда останутся Украиной.

Я слушаю Зеленского и пытаюсь разгадать его тайну как политика: не только тайну его речей, но и его поведения. Даже если он играет роль, то это великий актер уровня Спенсера Трейси в «Нюрнбергском процессе», Дастина Хоффмана в «Марафонец» или Роберта Редфорда в «Трех днях Кондора»: эти великие актеры верили в роль, которую играли. Если Зеленский актер, то он принадлежит к их особому типу: человеческое содержание и вера в то, чему они служат, для таких актеров сильнее, чем их роль.

Но не только. Чтобы это понять, следует обратиться к одному из самых оригинальных французских философов – Владимиру Янкелевичу. В первой части его «Трактата о добродетелях» под названием «Серьезность намерения» есть глава «Неочевидная очевидность свободы», которая может помочь понять не только стиль Зеленского, но и в более широком смысле «стиль» сегодняшних украинцев: сосредоточенность и конкретность их поведения, их серьезный юмор. Янкелевич объясняет, что при ближайшем рассмотрении человеческого опыта, в самой глубине его противоречий, обнаруживается, что мужество и свобода – одно и то же и что они, несмотря ни на что, существуют. Чтобы они обнаружили себя, надо только оставить предыдущее и последующее и настроиться на Настоящее. Великое «вовремя» (kairos) – это единственное время, когда мужество и свобода вдруг оказываются возможными.

Свобода не узнается ни в предвосхищении, ни посмертно, ни до, ни после: ее нужно схватить «во- время». Свобода, так же как и мужество, это событие, происходящее у нас перед глазами… Для того чтобы признать свободу, необходима – более, нежели мужество или любое иное проявление, – высшая и сконцентрированная современность…

Мягкотелый конформизм и расхожий интеллектуализм опираются на «до» (исторический опыт или прошлое) и «после» (прогноз). Эти «до» и «после» блокируют мужество, свободу, бескорыстие: к сожалению, этим удобным интеллектуализмом грешат некоторые наши коллеги.

Но не Зеленский и не украинцы, для которых это великое время, kairos – особенное время, крылатый греческий бог своевременности – открылось как рана, но также и как спасительный прорыв 24 февраля 2022 года.

Постфактум, – продолжает Янкелевич, – предлагаются бесчисленные детерминизмы, объясняющие и тем самым редуцирующие тайну момента. Свобода, однако, всегда существует на бесконечно удаляющемся горизонте: свобода – это способность в любой момент выйти за рамки, сделать нечто иное, опровергнуть все детерминистские прогнозы.

Перечитывая Владимира Янкелевича, я лучше понимаю стиль Зеленского: это стиль абсолютного слияния с настоящим, стиль внимания и хирургической точности. Он рождается «вовремя», которое может стать последним моментом, ибо без свободы, без независимости, незалежностi – здесь и сейчас – никакое будущее не сможет его удовлетворить. Но и никакое прошлое не объяснит этого в истории!

Владимир Янкелевич (1903–1985) знал, о чем говорил. Он был сыном Самуила Янкелевича, бежавшего из Одессы от погромов и ставшего одним из первых переводчиков Фрейда на французский язык. Во время войны Янкелевич становится одним из самых яростных участников Сопротивления.

Глядя на анонимных героев Сопротивления, готовых пожертвовать жизнью за лучший мир, которого они не увидят, нам тоже – вопреки всем словесным экивокам – хочется сказать: и все же абсолютное самоотречение и мужество существуют! Они существовали в Мон-Валерьене². Именно тут анализ сложности побуждений чересчур упрoщает, зато наивность прозрачна и глубока. Такова неочевидная очевидность бескорыстных побуждений.

Чрезвычайным вниманием к слову и символическим жестам сегодняшние украинцы поддерживают в себе чувство, от которого зависит их жизнь, жизнь, невозможная без незалежностi. Разумеется, они не употребляют абсолютно лживый российский термин «специальная военная операция», но они не говорят также и «война», слово, предполагающее взаимность, требующее предлога «между». Они говорят: «вторжение» России в Украину. Они говорят: «освобождение Украины от захватчиков». Они правы, отвергая любой намек на борьбу равного с равным. Ибо они ничего не просили. Они жили и продолжают жить у себя. Они защищают свой дом. Здесь и сейчас. Они освобождают свою страну и знают, что если упустят этот случай, этот важнейший момент, это «вовремя» (kairos) и не освободятся, они станут рабами тех, кто, как говорил Янкелевич, «лишь случайно оказались людьми». В этом и состоит чудо украинского сопротивления. В этом же источник стиля Зеленского.

Перевод с французского Ларисы Волохонской-Певеар. Оригинал опубликован 30 сентября 2022 года на сайте desk-russie.eu/2022/09/30/nezalejnist-ou-le-style.html